Неточные совпадения
В вагоне — лихорадочных,
Горячечных работничков
Нас много набралось,
Всем одного желалося,
Как мне:
попасть на родину,
Чтоб дома помереть.
И ровно
в ту минуту, как середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав
в плечи голову,
упала под
вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена.
Дорогой,
в вагоне, он разговаривал с соседями о политике, о новых железных дорогах, и, так же как
в Москве, его одолевала путаница понятий, недовольство собой, стыд пред чем-то; но когда он вышел на своей станции, узнал кривого кучера Игната с поднятым воротником кафтана, когда увидал
в неярком свете, падающем из окон станции, свои ковровые сани, своих лошадей с подвязанными хвостами,
в сбруе с кольцами и мохрами, когда кучер Игнат, еще
в то время как укладывались, рассказал ему деревенские новости, о приходе рядчика и о том, что отелилась
Пава, — он почувствовал, что понемногу путаница разъясняется, и стыд и недовольство собой проходят.
Через день он снова
попал в полосу необыкновенных событий. Началось с того, что ночью
в вагоне он сильнейшим толчком был сброшен с дивана, а когда ошеломленно вскочил на ноги, кто-то хрипло закричал
в лицо ему...
Не устояв на ногах, Самгин спрыгнул
в узкий коридор между
вагонами и
попал в толпу рабочих, — они тоже, прыгая с паровоза и тендера, толкали Самгина, а на той стороне паровоза кричал жандарм, кричали молодые голоса...
Самгина толкала, наваливаясь на его плечо, большая толстая женщина
в рыжей кожаной куртке с красным крестом на груди,
в рыжем берете на голове; держа на коленях обеими руками маленький чемодан, перекатывая голову по спинке дивана, посвистывая носом, она
спала, ее грузное тело рыхло колебалось, прыжки
вагона будили ее, и, просыпаясь, она жалобно вполголоса бормотала...
Через год она мне показала единственное письмо от Коськи, где он сообщает — письмо писано под его диктовку, — что пришлось убежать от своих «ширмачей», «потому, что я их обманул и что правду им сказать было нельзя… Убежал я
в Ярославль, доехал под
вагоном, а оттуда
попал летом
в Астрахань, где работаю на рыбных промыслах, а потом обещали меня взять на пароход. Я выучился читать».
— Да, да; да, да, — качал головою князь, начиная краснеть, — да, это почти что ведь так; и знаете, я действительно почти всю ночь накануне не
спал,
в вагоне, и всю запрошлую ночь, и очень был расстроен…
Кроме всех потрясений этого дня, он всю прошедшую ночь провел
в вагоне и уже почти двое суток не
спал.
Они были сильно испуганы и всю ночь не
спали, ожидая каждую минуту, что к ним постучат, но не решились выдать ее жандармам, а утром вместе с нею смеялись над ними. Однажды она, переодетая монахиней, ехала
в одном
вагоне и на одной скамье со шпионом, который выслеживал ее и, хвастаясь своей ловкостью, рассказывал ей, как он это делает. Он был уверен, что она едет с этим поездом
в вагоне второго класса, на каждой остановке выходил и, возвращаясь, говорил ей...
Поэтому движения его строго регулируются городовыми, которые наблюдают, чтобы он не
попал под
вагон и вообще шел
в то место, куда следует идти.
"Действия. По вступлении
в вагон занимались усаживанием, после чего вынули коробок с провизией и почерпали
в оном, покуда не стемнело.
В надлежащих местах выходили на станции для обеда, чая и ужина. Ночью —
спали.
Корзина с провизией склонилась
в руках ослабевшего человека, сидевшего
в углу
вагона, и груши из нее посыпались на пол. Ближайший сосед поднял их, тихо взял корзину из рук спящего и поставил ее рядом с ним. Потом вошел кондуктор, не будя Матвея, вынул билет из-за ленты его шляпы и на место билета положил туда же белую картонную марку с номером. Огромный человек крепко
спал, сидя, и на лице его бродила печальная судорога, а порой губы сводило, точно от испуга…
По наклонным доскам, спущенным из
вагонов, непрерывным потоком катились на землю кирпичи; со звоном и дребезгом
падало железо; летели
в воздухе, изгибаясь и пружинясь на лету, тонкие доски.
Оказывается, что Распротаков с утра пахать ушел, а к вечеру боронить будет (а по другим свидетельствам: ушел
в кабак и выйти оттуда не предполагает), а об Чацком я уже вам писал, что он нынче, ради избежания встреч, с одной стороны улицы на другую перебегает и на днях даже чуть под
вагон впопыхах не
попал.
В старые времена не поступали
в театр, а
попадали, как
попадают не
в свой
вагон,
в тюрьму или под колеса поезда. А кто уж
попал туда — там и оставался. Жизнь увлекательная, работа вольная, простота и перспектива яркого будущего, заманчивая и достижимая.
— Очень просто! Мы с сенатором
в первый же день поехали
в Москву, я не получал твоих телеграмм, — сказал Орлов. — После обеда я, душа моя, дам тебе самый подробный отчет, а теперь
спать,
спать и
спать. Замаялся
в вагоне.
На Александровский вокзал через каждые десять минут приходили поезда, сбитые как
попало из товарных и разноклассных
вагонов и даже цистерн, облепленных обезумевшими людьми, и по Тверской-Ямской бежали густой кашей, ехали
в автобусах, ехали на крышах трамваев, давили друг друга и
попадали под колеса.
На второй день Троицы после обеда Дымов купил закусок и конфет и поехал к жене на дачу. Он не виделся с нею уже две недели и сильно соскучился. Сидя
в вагоне и потом отыскивая
в большой роще свою дачу, он все время чувствовал голод и утомление и мечтал о том, как он на свободе поужинает вместе с женой и потом завалится
спать. И ему весело было смотреть на свой сверток,
в котором были завернуты икра, сыр и белорыбица.
Право, я почувствовал желание швырнуть
в него что
попало или треснуть его стаканом по лбу, — так он был мне
в эту минуту досадителен и даже противен своею безнадежною бестолковостью и беспомощностью… И только тут я понял всю глубину и серьезность так называемого «петровского разрыва»… Этот «Попэнджой» воочию убеждал, как люди друг друга не понимают, но спорить и рассуждать о романе было некогда, потому что появился комиссионер и возвестил, что время идти
в вагон.
— Жиндаррр!!! Жиндаррр!! — кричит кто-то на плацформе таким голосом, каким во время оно, до потопа, кричали голодные мастодонты, ихтиозавры и плезиозавры…Иду посмотреть,
в чем дело…У одного из
вагонов первого класса стоит господин с кокардой и указывает публике на свои ноги. С несчастного,
в то время когда он
спал, стащили сапоги и чулки…
Она молча устремила на него свои глаза и, казалось, желала помочь ему высказываться, но Жозеф ощущал
в этом некоторое затруднение: ему казалось, что его голос
упал и не слышен среди шума движения, да и притом
вагон, покачивая их на своих рессорах, постоянно меняет положение их лиц: они трясутся, вздрагивают и точно куда-то уносятся, как Каин и его тень.
В вагоне, кроме их двух, все
спали. Когда поезд остановился у платформы станции, Глафира встала с места. Она оправила юбку своего суконного платья и, насупя брови, сказала Висленеву: «Вы начинаете говорить странные глупости».
Так эта
падаль, которая не чувствует, как ступают по его лицу, — наш Джордж! Мною снова овладел страх, и вдруг Я услыхал стоны, дикие вопли, визг и крики, все голоса, какими вопит храбрец, когда он раздавлен: раньше Я был как глухой и ничего не слышал. Загорелись
вагоны, появился огонь и дым, сильнее закричали раненые, и, не ожидая, пока жаркое поспеет, Я
в беспамятстве бросился бежать
в поле. Это была скачка!
— Сейчас я принесу, — ответила жена и долго не возвращалась, и зеркальце принесла горничная. Я посмотрел
в него, и — я уже видел себя
в вагоне, на вокзале — это было то же лицо, немного постаревшее, но самое обыкновенное. И они, кажется, ожидали почему-то, что я вскрикну и
упаду в обморок, — так обрадовались они, когда я спокойно спросил...
Юрасов осторожно выглянул: господин, все еще со шляпой
в руках, стоял
в конце платформы и внимательно осматривал пробегающие
вагоны, точно отсчитывая их; и
в его толстых ногах, расставленных неловко, как
попало, чувствовалась все та же растерянность и удивление.
Застоявшиеся, исхудалые лошади выходили из
вагонов, боязливо ступая на шаткие сходни. Команда копошилась на платформах, скатывая на руках фуры и двуколки. Разгружались часа три. Мы тем временем пообедали на станции,
в тесном, людном и грязном буфетном зале. Невиданно-густые тучи мух шумели
в воздухе, мухи сыпались
в щи,
попадали в рот. На них с веселым щебетаньем охотились ласточки, носившиеся вдоль стен зала.
— Вернулась! — махнул он рукой, встретив вопросительный взгляд Фляжкина. — Оказывается, что ночью
вагоны перепутала и по ошибке
в чужой
попала. Шабаш, брат!
В приказе главнокомандующего предписывалось, чтоб посадка
в вагоны офицерских чинов, едущих
в Россию одиночным порядком, производилась
в строгой последовательности, по предварительной записи. Но
в Харбине мы узнали, что приказ этот, как и столько других, совершенно не соблюдается.
Попадает в поезд тот, кто умеет энергично работать локтями. Это было очень неприятно: лучше бы уж подождать день-другой своей очереди, но сесть
в вагон наверняка и без боя.
Сообщения между
вагонами не было; если открывалось кровотечение, раненый истекал кровью, раньше чем на остановке к нему мог
попасть врач поезда [По произведенным подсчетам, во время боя на Шахе
в санитарных поездах было перевезено около трех тысяч раненых,
в теплушках около тридцати тысяч.].
Подали наш поезд.
В вагоне было морозно, зуб не
попадал на зуб, руки и ноги обратились
в настоящие ледяшки. К коменданту пошел сам главный врач требовать, чтобы протопили
вагон. Это тоже оказалось никак невозможно: и
вагоны полагается топить только с 1-го октября.
Все толпою хлынули
в вагон записываться.
В узком коридорчике шла давка, выход был один, тот, кто записался, протискивался к выходу, с трудом продираясь сквозь напиравшие навстречу тела. Дело происходило 18-го декабря. Первых человек пять комендант записал на 20-е, человек по десять на 21-е и 22-е. На 23-е никого не записал. Я с товарищами
попал на 24-е, — почти через неделю!
Утром подали поезд. Пришли два железнодорожника со списком. Произошла посадка. Агент выкликал по списку фамилию, вызванный входил
в вагон и занимал предназначенное ему место. Кто был недоволен
вагоном или своим местом, мог остаться ждать следующего поезда, — по этой же записи он имел право
попасть туда одним из первых.
В дороге мы хорошо сошлись с одним капитаном, Николаем Николаевичем Т., и двумя прапорщиками запаса. Шанцер, Гречихин, я и они трое, — мы решили не ждать и ехать дальше хоть
в теплушках. Нам сказали, что солдатские
вагоны поезда, с которым мы сюда приехали, идут дальше, до Челябинска.
В лабиринте запасных путей мы отыскали
в темноте наш поезд. Забрались
в теплушку, где было всего пять солдат, познакомились с ними и устроились на нарах. Была уже поздняя ночь, мы сейчас же залегли
спать.
Это приспособление заключается
в том, что
в вагоне устроены верхние нары, на которых может
спать двадцать человек, да двадцать помещается внизу.
На пароходе, по причине дурной погоды, опять-таки не было возможности познакомиться, а из Булона до Парижа, хотя Николай Герасимович ехал с ними
в одном спальном
вагоне, но это было ночью, и дамы
спали в своем отделении. Надежды однако он не терял.
В их
вагоне царила глубокая тишина. Шторы на окнах были спущены, доказывая, что
в нем
спят, а следовательно, едут далее.
Сквозь полузамерзлые окна
вагона проникал розовый свет морозного утра.
В его отделении — для некурящих — было пусто. На одном диване, уткнувшись
в подушку,
спал пассажир, прикрытый шинелью.
Устроены были при заводе двухнедельные курсы для отправляемых на колхозную работу, и
в середине января бригада выехала
в город Черногряжск, Пожарского округа [Город Пожарск встречается и
в более ранних произведениях Вересаева (например,
в повести «Без дороги» — 1815 г.). Под этим названием писатель выводит свой родной город Тулу.]. Ехало человек тридцать. Больше все была молодежь, — партийцы и комсомольцы, — но были и пожилые.
В вагоне почти всю ночь не
спали, пели и бузили. Весело было.
Она осталась только еще на один день, чтобы посмотреть, «как Владимира памятнику церемонию делают», и, увидав, как
в престрашный жар несколько солдат
в мундирах
упали замертво на мостовую, совсем расстроилась и уехала на север. По дороге
в вагонах успокоилась и стала размышлять, что ей еще нельзя быть
в толпе, что она человек тихий и ей нужна тишина. Дети ее на ногах, и у всех у них есть свой ум и рукомесло, ей уже можно теперь пожить для себя.